КРЫЛЬЯ, КРАСНЫЕ… ОТ КРОВИ «ТЮЛЕНЕЙ»
...Предыдущий материал рассказывает о трагических событиях 28 июня 2005 года, произошедших в афганской провинции Кунар. Это, пожалуй, наиболее подробное, фактурное и грамотное изложение хода операции из всех опубликованных в русскоязычной прессе. Несмотря на то, что в тексте есть ряд спорных моментов, мы приводим авторский вариант без каких-либо купюр.
Однако как бы то ни было, автор излагает американскую версию событий. Поэтому я считаю, что стоит отметить спорные моменты, а также провести анализ причин описанной трагедии с точки зрения независимого наблюдателя, опираясь на опыт ведения боевых действий советского спецназа в Афганистане в 1979–1989 гг.
Местность в провинции действительно довольно сложная. Это не вызывает никаких сомнений. В то же время роль провинции Кунар сильно преувеличена, поскольку мест, где возможно пересечь границу с Пакистаном, более чем достаточно и не только в этой провинции.
Также не вызывает доверия и то, что против американцев действовали отряды Ахмад Шаха Масуда. Дело в том, что они входили в состав Северного альянса и боролись с талибами вместе с американцами на начальном этапе войны. Кроме того, основным базовым районом отрядов Масуда был Панджшер. Надо понимать, что между Панджшером и провинцией Кунар находится провинция Лагман. Это отнюдь не близко.
Отряды Ахмад Шаха в период пребывания 40-й армии в Афганистане имели партийную принадлежность Исламского общества Афганистана, которое возглавлял Раббани. Это была довольно многочисленная партия, и ее отряды можно было встретить везде, в том числе и в Кунаре. Однако наиболее массовыми отрядами оппозиции в этой провинции были отряды Саяфа. Кстати, Саяф и Гульбетдин Хекматияр выступили вместе с талибами против американцев и их союзников. Поэтому, вероятнее всего, против американцев в провинции Кунар дрались отряды Саяфа.
К сожалению, планирование применения сил специальных операций в американских вооруженных силах оставляет желать лучшего. Известно немало примеров, когда только мужество исполнителей и их профессионализм спасали заведомо провальные операции от полного разгрома. Слабое знание сил противника, его тактики и обстановки в районе планируемых действий нередко приводило к плачевным результатам. Так было и при подготовке операции «Красные крылья». Судя по данным, которые приводит автор статьи, группе «тюленей» была поставлена чисто разведывательная задача. А поскольку маленькой группе проще затеряться в горах и уйти от противника, численность ее сократили до 4 человек. Однако следует понимать, что в Афганистане очень скоро разведывательная задача может превратиться в боевую, и тогда четверым просто не выжить…
Поскольку задача была разведывательная, а не штурмовая, патронов было взято немного. Зато в большом количестве имелись навигационные приборы, приборы наблюдения, а также ноутбук. Трудно судить, что понимается под большим количеством. Однако более одного JPS на группу брать вряд ли стоит. При этом весит он совсем немного. То же самое касается и приборов наблюдения. Да и ноутбук – это не персональный компьютер в офисном исполнении. Поэтому неясна мотивация брать небольшое количество патронов.
Что касается боеприпасов, то независимо от стоявшей задачи, каждый боец советской группы спецназа, которые действовали в Афганистане в восьмидесятых годах прошлого века, нес на себе не менее 1,5 боекомплекта – примерно 650–700 патронов, а также 6–10 ручных гранат, 10–20 гранат к подствольному гранатомету ГП-25. Иногда каждый второй нес РПГ-18. Даже в группах 459-й отдельной роты спецназа, которые насчитывали по 15–16 человек, обязательно было минимум два пулемета ПКМ. При этом экономили на продовольствии, которое брали с собой, но никогда – на боеприпасах.
Состав группы в таком «замечательном» месте, как Кунар, независимо от задачи, не должен был быть менее 16 человек. Горы там лесистые, поэтому укрыться в дневное время проще, чем в скалистых горах. Все передвижения группы должны осуществляться только в ночное время. Это серьезно повышает скрытность действий группы. Довод о том, что для десантирования группы из 4 человек потребуется меньше времени, чем для большей по составу группы, неубедителен. Группа выводилась на транспортном вертолете «Чинук», который без труда мог взять на борт вдвое большую группу. Для покидания же борта вертолета группой из 16 человек при определенной тренировке потребуется максимум 2–3 минуты.
Десантирование следует проводить на границе дня и ночи, когда до наступления темноты остается не более 15–20 минут. Это позволяет командиру провести ориентирование, наметить маршрут движения и организовать марш группы. В то же время с наступлением темноты в значительной степени затрудняется поиск группы разведчиками моджахедов или талибов. Далее в горах, если не следовать тропами, где высока вероятность столкнуться с местными жителями, то вычислить направление движения группы довольно сложно, как и сложно организовать ее поиск. А минимальные меры маскировки места высадки группы вообще сводят возможность обнаружения группы к минимуму.
Судя по материалу, все то, что я сейчас перечислил, выполнено не было.
Обнаруженная группа в Афганистане довольно скоро становится целью отрядов боевиков. Но одно дело, когда эта группа способна занять оборону и сама дать отпор до прибытия помощи, другое – когда это всего 4 человека. Отразить атаку отряда численностью 50 человек они не в состоянии. Если только не занимают выгодную позицию на господствующей высоте. Если группа уже обнаружена, скрыться в горах, там, где местные боевики знают каждый камень, довольно сложно. Для этого действительно необходимо рассредоточиться. Но в сложившейся ситуации высок риск быть уничтоженными по частям. Это основные ошибки, которые были допущены на этапе планирования применения группы.
Группа была обнаружена пастухами. Смешно читать про то, как американские спецназовцы визуально определяли принадлежность или связь пастухов с боевиками. Абсолютно все пастухи являлись разведчиками моджахедов в период советского присутствия в Афганистане. Вряд ли что-то изменилось с тех пор.
Из всей группы нашелся только один спецназовец, который профессионально относится к своему делу. Он один настаивал на устранении пленных, поскольку прекрасно понимал, что после того, как их отпустят, группе останется жить несколько часов, если только ее не успеют эвакуировать.
Безусловно, не обязательно было уничтожать всех. Тем более это бы ни к чему не привело. Тела пастухов скоро бы нашли, а потом стали бы искать и тех, кто их ликвидировал.
Что же делать? Опираясь на свой опыт, скажу, что мне за два с лишним года войны в Афганистане не единожды приходилось стоять перед той же дилеммой, что была и у американцев. При этом спрос с нас был довольно суровый. Прокуратура работала с неотвратимостью гильотины. Я выходил из ситуации просто. Либо забирал пленных с собой до момента эвакуации группы. Либо связывал и прятал в горах. После чего уходил, меняя направление движения и путая следы. Но даже в этом случае результат был один и тот же: группу обнаруживали, окружали, и далее приходилось вести бой. Поэтому при обнаружении группы пастухами следовало, во-первых, пленить пастухов, связав их для того, чтобы исключить вероятность побега, во-вторых, связаться с центром и, сообщив о случившемся, вызвать вертолет для эвакуации, понимая, что в сложившейся ситуации задача все равно выполнена не будет, ну и в-третьих, поскольку были проблемы со связью, следовало укрыться где-то, желательно там, где вертушка сможет подобрать группу и далее «давить связь».
Как-то осенью 1985 года меня преследовала цепь последовательных неудач при десантировании. То мы случайно на вертолете залетели в не известный ранее укрепрайон, оборудованный «духами» в ущелье, то, едва успев высадиться, мы обнаружили пастухов, которые нас наблюдали с горы. Таких случайностей было около 8–10 подряд. В течение этого времени мы либо не высаживались вовсе, либо сразу после десантирования эвакуировались. И никто из командования ни разу (!) не упрекнул нас в том, что мы не остались после обнаружения выполнять задачу. Каждый прекрасно понимал, что кроме потерь эти действия ничего дать не могли.
В этом бою странно многое. Странно, что первым завалили радиста. Ведь любой вменяемый командир делает все, чтобы прикрыть радиста, ибо его жизнь – это жизнь группы, выполнение задачи. Странно, что, ведя бой, американцы, не имевшие связи с командованием, использовали мобильную связь в последний момент, когда уже было поздно. Что они пытались скрыть, отказываясь от «звонка другу», мне не понятно.
Также вызывает сомнения верность принятого решения спускаться с горы, когда они были обнаружены и вступили в бой. Вместо того чтобы выбрать позицию, закрепиться на ней и держаться до прихода помощи, они стали отходить, представляя собой прекрасную мишень. Днем сверху вниз стрелять одно удовольствие. Тем более когда противник не оказывает серьезного сопротивления. Ведь в движении довольно сложно выявлять цели, расположенные выше тебя и ведущие по тебе же огонь. Поэтому ответный огонь американцев в движении был малоэффективным.
Теперь о том, как им пытались помочь. Более глупого решения, чем высадить к ним еще одну группу для оказания помощи, в сложившейся ситуации трудно себе представить. Судя по всему, вопрос оказания помощи и эвакуации этой группы вообще был слабо отработан. Иначе чем еще можно объяснить, что к окруженной группе, ведущей бой, вылетают не вертолеты огневой поддержки, для того, чтобы помочь отразить нападение боевиков, а «Чинук» с людьми, но без прикрытия?
Все эти действия объяснимы, если только предположить, что 28 июня 2005 года был днем жертвоприношений у американского командования. Ибо ничего иного, кроме случившегося, в сложившейся ситуации произойти просто не могло.
Сергей Козлов
